Эдисон Денисов - Солнце инков (6) текст песни

Все тексты песен Эдисон Денисов

Песня о пальчике
_______________
Возьмите эти слова «Не от моей ли крови вершина заалела?». О чём это? На чьей совести лежит наша кровь? Что мы должны сделать, чтобы её больше никогда и никто не проливал на эти горы, на всю нашу Землю? Что спасет её? И ответ — это 5-ая часть, это 6-ая часть, он один: только стремление к всеобщему миру, только любовь к нашим детям.
— Вы сказали, что при работе с текстом всегда делаете структурные пометки. Что это означает?
— Многое. Иногда, например, какое-то одно слово у меня играет важное ключевое значение, а иногда имеется в виду просто сам тип работы с текстом. Скажем, для финала я выбирал специально стихотворение с совершенно элементарным ритмом: «Город Марсель, поёт барабанщик, площади, башни и корабли, песню о пальце поёт там шарманщик, девочки пальчик в море нашли». Совершенно элементарная ритмика текста. И такой ритмики нет в предыдущих частях.
— А что вызвало потребность именно в такой ритмике?
— Не знаю. Это индивидуально. Вот, когда я писал цикл, который вы недавно слушали, «В высоте небес…» на стихи Жоржа Батай, так там я специально ввёл в центр — «Голубизна неба» — кусок прозаического текста. У него, кстати, даже есть роман, который так и называется.
— И почему вы это сделали, вы могли бы объяснить?
— У меня была потребность в ритмическом контрасте, и могла его дать только проза. Ведь в ней отсутствует всякая более-менее явная ритмика.
— А почему избран вами именно такой порядок текста в «Солнце инков»?
— Ну, видите ли, если вы возьмёте тот же цикл «В высоте небес», там всё начинается с монологов одиночества, а приходит, в конце концов, к идее Бога, Света и так далее. Последняя же часть — о смерти. И весь текст выстраивается в соответствии с этой концепцией. Очевидно, и в «Солнце инков» мною владела та же идея, что всё в нас должно стремится к свету, миру, любви, к чистоте детства. Идея была всё время где-то в подсознании, ну а отсюда и выбор текста, порядок в его отдельных стихах.
— У Батая мне известны только прозаические сочинения. Откуда к вам попали эти стихи?
— У него есть книга, в полном смысле слова, хотя я и не люблю подобные определения, философская. Называется она «Внутренний эксперимент». Это не художественная литература, а скорее книга глубоких научных размышлений, но построена она таким образом, что в ней проза выходит на стихи, причем эти стихотворения возникают исключительно органично. Очевидно, у самого Жоржа Батая было какое-то внутреннее ощущение, что этот выход необходим. И вот «Голубизна неба» — это момент, когда у него проза вдруг начинает звучать как стихи, то есть она у него становится настолько музыкально наполненной, глубоко музыкальной, что звучит как стихи, хотя на самом деле, сколько там ни копайся, там никаких стихов нет; и вдруг, когда он кончает эту книгу, он просто пишет в конце несколько стихотворений, только стихи, как своего рода эпилог к книге, и пишет он их, может быть, впервые в своей жизни. Не знаю, писал ли он их раньше. У меня очень много его книг, но стихов нет. И вот из этих стихотворений, я выбрал часть для своего цикла. Но этот цикл — это не портрет Жоржа Батая, также как «Солнце инков» — это не портрет Габриэлы Мистраль.

И, конечно, здесь моего портрета тоже нет никакого, но есть, безусловно, вещи, которые для меня очень дороги. Возьмите 2-ую часть — «Печальный бог» — там есть стихи «Шум осенней аллеи…». Этот образ, или если хотите идея, таится в очень многих моих сочинениях, и не обязательно в тех, которые называются «Осенняя песня» или «Осень», — она и в сочинениях, в которых нет слова «осень». Просто для меня в этом образе «осенней аллеи» есть что-то особое… Я вообще люблю осень.
— А почему именно её, да ещё и с таких молодых лет?
— Не знаю. В ней есть какая-то тихая красота. Немножко, может быть, грустная иногда.
И во второй части здесь очень много внутренне сконцентрированного какого-то очень глубоко поэтичного состояния.
— Это очень красивая часть.
— Да? Мне тоже так кажется.

ДОБАВИТЬ ТЕКСТ В ЛИЧНЫЙ СПИСОК

Комментарии

Имя:
Сообщение: