Эдисон Денисов - Sur la nappe d'un tang glac … (2) текст песни

2-я важная группа в этом сочинении — это был так называемый «ветер». Эта идея электронного ветра, когда уже нет никаких точных отдельных высот, то есть идея вот такого непрерывного звукового потока, не разрывного, а исключительно сплошного звукового пространства, она тоже меня привлекла. И я хотел, чтобы это был только тихий, только поэтичный и немножко как бы странный ветер, quasi-ветер — без всяких ненужных здесь натуральных шумов.

3-я «семья» звуков, которая играет, правда, здесь гораздо меньшую роль — это вот удары, различного рода удары, различные, так сказать, перкуссивные эффекты, просто «стуки» и разные имитации ударных инструментов. Кроме того, здесь использованы самые разные электронные кластеры типа там «белый шум», когда звучат все звуки подряд, или там «цветной шум», но это обычная вещь на электронной аппаратуре — о ней здесь уже можно и не говорить.

Партитуру этого сочинения я закончил где-то в декабре, работая, практически, каждый день: я не пропускал ни одного дня, кроме воскресенья. Но всё полностью — на пленке — я смог закончить только в марте. Так что работа над этим сочинением заняла у меня в целом, если взять и подготовительный период, и окончательный монтаж, пожалуй, месяцев 7. И это, в общем, нормально, потому что электроника, если работать хорошо, если без халтуры искать каждый звук нужный тебе, то она иногда забирает на это неделю, а то и больше. И это только на один звук!
— Может быть, при наличии большого опыта такая работа могла бы идти и быстрее?
— Нет. Это не зависит ни от какого опыта. Делать что попало — тогда, конечно, здесь много времени не требуется. Это ничего не стоит. Но если вы хотите получить тот звук, который ещё никогда не звучал, то вы ищете его очень медленно и постоянно всё бракуете. Вот нужные мне некоторые колокола мы искали несколько месяцев — один звук! просто один удар! — это очень медленно делается, потому что любая хорошая работа делается медленно.

Главное же здесь было для меня — полностью уйти от каких бы то ни было реальных источников, и если вы, например, здесь в отдельных кусках слышите орган или там кротали, то у вас всё равно остается ощущение, что всё это совершенно нереальное. Вот, например, этот кусок партитуры, который написан, практически, как обычная партитура оркестра: вы же видите здесь обычные точные ноты, аккорды, сложные ритмы, вступления инструментов и так далее. Но когда мы её озвучивали на компьютере, я всё время говорил Рамону, что это только примерно струнные, а вот эта, скажем, модель, она только близка к дереву, а здесь всё почти звучит как у вибрафона, но на самом деле все эти тембровые реализации должны обязательно уводить вас от привычных натуральных, так сказать, звучаний этих инструментов — это только синтетические тембры, только синтетические краски.

Сочинение получилось ровно на 16 минут и в 3-частной форме. Средний раздел — это только обновление того материала, который шёл у «живых» голосов в 1-й части, и, практически, те же электронные образования. А реприза начинается сразу за кульминацией. Ну, и всё кончается голосами главного «семейства», то есть колокольными красками — тихими, постепенно уходящими в самые низкие регистры электроники.

Манера письма здесь, в основном, полифоническая или, правильнее, сонорная и полифоническая одновременно, потому что здесь есть, например, и фугато в унисон, и самые разные контрапункты, например, вот этих линий мягкого электронного ветра и вот этого, напротив, очень яркого сонорного мелодического голоса и так далее.

И все переходы от «живых» звуков к электронным, они здесь, практически, совсем неуловимы — здесь всё чаще всего проходит одно сквозь другое.

А название «На пелене застывшего пруда…», как всегда, пришло позже. Партитуру я закончил в декабре, а его нашёл только где-то в феврале. И эта одна строчка из стихотворения Рене Шара, она, по-моему, очень хорошо соответствует тому, что происходит в музыке.