Angizia - 2 Millionen Rubel текст песни

Moskau, Winter 1904, Im Konzertsaal des Bolschoi-Theaters, am Swerlowplatz,
und abgelegen von diesen vierlen schon tagelang verschneiten Statuen,
setzten sich die letzten geladenen Gaste in den Saal und legten ihre
Kleider zur Seite. Nur Delegierte, Maler und Feuilletonisten in ihrer
kulturellen Eigenart schmollten noch in ihren Lehnstuhlen nebenan (im
Erker) und vergaben sich hinter den Fachern ihres Kartenspiels. Auben,
rundumher im Schneeaquarell, spazierte und plauderte das geistliche Moskau.
Gemultich geduckte Burgerhauser warfen blumerante Schattenbauten auf die
Nordseite des Konzertsaals, was die Sperrschrift des Papieranschlages an
der Pforte verdeckte und Kerzenlichter bis zum Dochtnacken erstickte. In
den Wohnbauten sah man Madchen in karierten Puffarmelkeidern, sie saben auf
farierten Samtpolstersesseln und umsaumten die glanzlosen Fenster ihrer
Baracken. Stets angeborene Wege und Hauser, Aus und Einblicke, die
Zacharias mit scharfen Blicken stach. Seine schon nabkalte Trommel hatte er
mit einem Fell zugedeckt und im Nacheinander dieses Nachmittags aus der
Pflicht in den Alltag getragne. Angelehnt an den Flugelrand der
Rundbogenfenster (zum Festsaal) starrte er in den prominenten
Menschenrummel im Odeum, der sich um ein Pianoforte versammelte, um
verschiedenen Virtuosen mit passivem Applaus zu schmeilchen. Zwischen den
riesigen Proszeniumturen lehnten Soldaten, die das Ausmab der Lichtstrecke
kontrollierten und nach Dochttoten und Parade nur mehr Glanz am weinroten
Teppichboden duldeten. Als der erste Virtuose in die Tasten des prunkvollen
Flugels schmetterte, lehnten sich alle grob und kleingewachsenen Menschen
auf und bedeckten ihr Herz, patriotisch und stolz auf Rachmaninows
Tondichtung, mit dem rechten Handrucken. Unbeirrt und stolzgemacht vom
Chauvinismus der Menschen im Saal legt Zacharias seine Trommel frei und
beginnt loszumaschieren, erst links, dann rechts, entschlossen in seine
Trommel zu schlagen. Er durchstobt die riesigen Holzturen und zieht
trommelnd in den Konzertsaal ein. Vor dem Pianisten angehalten — die
geladenen Gaste geizten nicht mit Hochmut und stachen ihn indes mit feurig
roten Blicken — lost er die Trommel aus der wundgeschundenen Lederschleife
und legt sie vor das Klavier. Es war sien letzter Trommelschlag. (Damals
war Zacharias 9 Jahre alt.)

Перевод песни "2 Millionen Rubel"

Москва, зима 1904 года, в концертном зале Большого театра, на Сверловской площади,
и вдали от этих четырех уже несколько дней покрытых снегом статуй,
последние приглашенные гости садились в зал и снимали свои вещи.
Только делегаты, художники и фельетонисты в своей культурной особенности
еще ворчали в своих креслах рядом (в эркере) и обменивались шепотом за
фасадом своей карточной игры. Снаружи, вокруг, в снежном аквареле,
гуляло и болтало духовное Москвы.
Сытные городские дома бросали цветочные тени на северную сторону концертного
зала, что скрывало вывеску на двери и душило керосиновое пламя до
дымка. В жилых домах виднелись девушки в клетчатых пуховых халатах, они
сидели на изношенных бархатных диванах и окружали тусклые окна своих
барачных домов. Вечно знакомые пути и дома, выемы и видовые точки, которые
Захарий выделял острым взглядом. Его уже давно охладевшая барабанная
друмлина была покрыта кожей и вынесена из долга в повседневность этого
дня. Прижавшись к краю полукруглых окон (к фойе), он смотрел на
выдающихся людей в зале, собравшихся вокруг рояля, чтобы с пассивным
аплодисментом потчевать разным виртуозам. Между громадными сценами
оперного театра стояли солдаты, контролировавшие освещение и не допускавшие
никакого загрязнения на красном бархатном ковре, кроме пепла и парадов.
Когда первый виртуоз ударил по клавишам роскошного рояля, все грубые и
низкорослые люди встали и покрыли сердце правым рукавом, патриотично и
горделиво относясь к симфонической поэме Рахманинова. Не обращая внимания
на шовинизм людей в зале и не смущаясь их пылающим взглядом, Захарий
освободил свою барабану из кожаного ремня и начал маршировать, сначала
влево, потом вправо, решительно ударять по барабане. Он прорвался через
огромные деревянные ворота и вошел в концертный зал, играя на барабане.
Привстав перед пианистом — приглашенные гости не скупились на высокомерие и
награждали его пылающим взглядом — он освободил барабану из израненной
кожаной петли и положил ее перед роялем. Это был его последний удар по
барабане. (Тогда Захарий был 9 лет.)