Dry The River - History Book текст песни

Like faithful oxen through the chalk,
With dragging tails of history walk.
Soon confuse the compass and the cross.
Carefully and cursively we fill our travelling diaries with loss.
Beneath an angry Bible flood,
Did you and I first learn to love.
In my father’s car we came to know.
And shivered in our painted clothes and paired like every animal below.
As heavy as a history book can be,
I will carry it with me, oh Lord.
And maybe when the bitterness has gone,
There’ll be sweetness on our tongues once more.
Barefoot in a rowing boat,
You lose your shoes and freeze your toes.
And say I wear my sorrow like a crown.
And throw your arms around my head, and see it there in gold and red and brown.
As heavy as a history book can be,
I will carry it with me, oh Lord.
And maybe when the bitterness has gone,
There’ll be sweetness on our tongues once more.
We’ll soon forget our parents' names,
Like dogs will drive the wolves away.
And weep with fingertips opposed,
Like a church where nobody congregates.
But sweetness sings in the pasture,
We throw ourselves on the mercy of the earth.
If sand and salt have the answer,
Then the act itself will be louder than the word.
And I’ll be on your side.

Перевод песни "History Book"

Следуя за верными волами по меловым тропам,
С тащеными хвостами истории шагаем.
Скоро запутаем компас и крест.
Осторожно и изящно заполяем наши дорожные дневники потерями.

Под разъяренным потопом Библии,
Ты и я впервые научились любить.
В машине отца мы узнали это.
И дрожали в наших раскрашенных одеждах, и спарились, как каждый зверь внизу.

Также тяжело, как может быть тяжел любой учебник по истории,
Я буду нести это с собой, о Господи.
И может быть, когда горечь уйдет,
Снова будет сладость на наших языках.

Босиком в лодке,
Ты теряешь ботинки и замораживаешь пальцы на ногах.
И говоришь, что я ношу свою печаль как корону.
И обними меня за голову, и увидишь это там в золоте, красном и коричневом.

Также тяжело, как может быть тяжел любой учебник по истории,
Я буду нести это с собой, о Господи.
И может быть, когда горечь уйдет,
Снова будет сладость на наших языках.

Мы скоро забудем имена наших родителей,
Как собаки прогоняют волков.
И рыдаем с пальцами, сложенными крестом,
Как церковь, где никто не собирается.

Но сладость поет в пастбище,
Мы бросаемся на милость земли.
Если песок и соль знают ответ,
Тогда само действие будет громче слова.
И я буду на твоей стороне.